Ислам Индонезии. Внешнеполитический курс страны как фактор внутри конфессиональных противоречий

 Но ставя вопрос подобным образом, ни в коей мере нельзя забывать, что Индонезия слишком далека в своем понимании Ислама от того как это происходит или во всяком случае еще недавно происходило в арабских странах. Ислам в Индонезию пришел относительно поздно, в ХIII–ХIV вв. Его распространение наиболее активно шло вдоль торговых путей, носило очаговый характер, переплетаясь с бытующими до этого индуизмом, исконным анимизмом и древними мистическими культами. Результатом явились территориальные различия глубины исламизации и практически повсеместная эклектика конфессиональной ориентации мусульманского населения. Отсюда великое множество в Индонезии различных объединений и партий мусульман, имеющих собственные программы и собственные взгляды на толкование Ислама. В своем подавляющем большинстве они весьма далеки от построения теократического государства и строгого соблюдения Корана. Еще недавно казалось, что подобное мусульманское сообщество вряд ли может оказаться примером для подражания в странах подлинного Ислама, где каждый пункт Корана является жизненным законом. Имела место весьма распространенная точка зрения, что Ислам, который исповедуют среди арабов и тот, которого придерживаются в Индонезии, в значительной степени разные религии, взаимно неприемлемые друг другу.Тем не менее, в Индонезии годы правления президента Юдойоно демонстрируют повышенную активность на международной арене, и в первую очередь в исламском мире. При этом руководство страны не покидают надежды на повышение своей роли и значимости на этом поприще. Об их масштабах свидетельствует уже то, что в местной прессе появляются высказывания относительно того, что «Республика Индонезия имеет хороший шанс стать следующим постоянным членом Совета Безопасности ООН»[1]. Нет необходимости утверждать, что такое заявление вызывает немало размышлений. Что же касается надежд, связанных с положением в исламском мире, то президент заявил, что Индонезия может стать авангардом в восстановлении славы и величия Ислама. «Другие мусульманские страны также надеются, что наша страна станет лидером возрождения исламской цивилизации в XXI веке».[2]На фоне таких заявлений нередко ставился вопрос и о том, в состоянии ли Индонезия, являясь крупнейшей мусульманской страной, политическое устройство которой основано на демократических принципах, продемонстрировать «позитивное» воздействие на международную обстановку, и прежде всего на исламский мир. Подчас полемика заходила дальше и заключалась в следующем — может ли Индонезия, опираясь на собственный опыт, продемонстрировать всему миру то, что, говоря словами президента страны Юдойоно, «Ислам способен идти рука об руку с демократией» и тем самым стать убедительным примером для его следования со стороны других, более консервативных мусульманских государств. Одновременно складывалось впечатление, что популяризация успехов индонезийского мусульманского сообщества, постоянно исходящая из уст президента страны, при всех их неоспоримых достижениях, скорее всего, имеют отклик или даже рассчитаны не на фундаменталистские страны Залива, а на Запад с его стремлением реформировать исламский мир в соответствии с собственными интересами. Резонно было полагать, что в этой взаимной заинтересованности Индонезия ожидает от Запада поддержки своих претензий на роль глобального игрока между ним и исламским миром. Такая роль безусловно сулила бы ей определенные перспективы в построении новой системы взаимоотношений с зарубежными единоверцами. По всей вероятности, это и есть основная козырная карта в честолюбивых устремлениях индонезийского руководства. Отсюда и реверансы перед Америкой, и определенное заигрывание с Израилем, и многое другое.Но такая постановка вопроса при ее реализации таит в себе немалый потенциал противоречий и конфликтов. Одной из специфических черт общественной жизни Индонезии является то, что при наличии около 90 процентов мусульман в общей численности населения страны любая политическая проблема неизбежно смещается в плоскость ее рассмотрения на конфессиональном уровне. Достаточно вспомнить конференцию на о. Бали, посвященную Холокосту. Тогда это событие вызвало в стране неоднозначную реакцию и послужило поводом для всплеска бурных эмоций со стороны радикально настроенных мусульман. Само понятие Холокост в Индонезии мало известно. Протестующие скорее выступали против присутствия в стране делегации Израиля. Уместно добавить, что решение о проведении этой конференции было принято руководством Индонезии после проведения президентом Ирана Ахмадинежадом также конференции по этому вопросу. Но иранская конференция ставила своей задачей доказать нереальность Холокоста, представить его чуть ли не исторической выдумкой, направленной лишь на достижение Израилем политических целей. Тогда это вызвало совершенно оправданную негативную реакцию со стороны Израиля и США. Своей балийской конференцией Индонезия явно подыграла Западу. Примечательно также решение Индонезии в 2007 г. в качестве непостоянного члена Совета Безопасности ООН под давлением американцев поддержать санкции в отношении Ирана. В результате скандал в Индонезии и за ее пределами и обвинение в предательстве интересов исламского мира. Руководству страны пришлось проявить немало усилий для нормализации обстановки.Говоря о противоречиях, присутствующих в индонезийском мусульманском сообществе, следует упомянуть события, развернувшиеся в стране в конце 2007 г., когда оппозиция резко выступила по поводу чрезмерных внешнеполитических амбиций руководства страны. Страсти накалились настолько, что в воздухе без особого призыва к его реализации все же витало слово «импичмент». К критической тональности в отношении внешнеполитического курса Юдойоно присоединилась центральная пресса. Как писала «Джакарта пост», «индонезийская внешняя политика за последние два года (имелось в виду период правления Юдойоно.— М.Г.) подобна поведению подростка, который очень хочет попробовать все, не имея достаточных возможностей и даже не способного свои возможности оценить. Став первым в истории страны президентом посредством прямого голосования и добившись определенной политической стабильности, Юдойоно обнажил трудно скрываемое желание распространить свое влияние за пределы страны и занять равное место среди наиболее выдающихся мировых политических лидеров»[3]. Оппоненты президента заявили о том, что для реализации выдвигаемых идей Индонезии нужны более реальные силы, то есть экономические и военные возможности. Подтверждением тому послужила ситуация, связанная с Ираком. Тогда в стремлении помочь США выйти из связанного с этой страной конфликта Юдойоно выдвинул идею формирования исламских миротворческих сил, способных составить альтернативу военному присутствию стран коалиции под эгидой США. Но этот план требовал того, чтобы Индонезия возложила на себя ответственность за его реализацию. Индонезия же заявила, что она готова отправить войска в Ирак, если это будет подкреплено серьезной поддержкой других мусульманских государств. Но сама она такими возможностями практически не обладает. Как писала все та же «Джакарта пост», «создается впечатление, что правительство забыло просчитать экономическую и политическую стоимость вхождения в Ирак. В стране присутствуют опасения, что недостаточность возможностей, исходящая из ограниченности политических и экономических ресурсов, при избыточном количестве инициатив делает не столь убедительным статус Индонезии на международной арене и может привести к подрыву ее экономического потенциала. Высказывались мнения, что Индонезия может утратить политическую кредитоспособность, закрепить за собой репутацию страны, способной не более чем на потрясение воздуха своими инициативами, и что проблема страны в области внешней политики состоит в том, что она должна определить список приоритетов, исходя из наличия ресурсов для их реализации.Представляют интерес в этой связи и выступления ряда мусульманских объединений Индонезии, призывающих к развитию отношений с Китаем в его противоборстве с Соединенными Штатами за расширение сфер влияния в Азии. Китай эксплуатирует эти настроения для того, чтобы облегчить себе задачу по негласному вытеснению Соединенных Штатов из региона. Он проявляет повышенное внимание к пониманию исламского мышления и нацелен в перспективе на укрепление своих позиций в исламском мире. При в