Таухид и история: Мужчина и женщина. Метафизика мужского принципа

Мы говорим, что мужчина есть существо с определенными половыми признаками. Дальше к этому добавляют еще черты характера – мужчина должен быть сильным, смелым, надежным. О таких говорят - «настоящий мужчина».  Какое это имеет отношение к архетипическому мужчине, Мужчине как замыслу Бога? Весьма отдаленное.Чтобы понять, что такое Мужчина, мы должны оттолкнуться от следующего момента: первым творением Бога был Нур Мухаммада. То есть – Нур мужчины. Тот луч Света, который впервые сотворил Бог, уже имел некую «гендерную», скажем условно, спецификацию. Сообщается также, что рядом с ним был сотворен еще и Нур Али как свет вилаята, эзотерики, тайного аспекта творения. «За 2000 лет до творения Мухаммад и Али были одним светом перед Господом, да будет благословенно имя Его, - светом, состоявшим из главной световой колонны и луча чудесной красоты, исходившего из нее. Тогда Господь сказал: “Вот свет, изошедший из Моего собственного Света; его ствол – пророчество, а его ветвь – Имамат; пророчество принадлежит Мухаммаду, Моему слуге и посланнику, а Имамат – Али, Моему худжжату и Моему другу. Без них Я не сотворю ничего из Моего творения…”» (Отсюда становится понятным хадис Али: «Я тайно был послан на землю Господом с каждым из пророков. С Мухаммадом я был послан открыто»).Таким образом, первый аспект творения проявляет себя как определенно мужской. И уже из этого мужского луча, как из матрицы, развертывается вся совокупность смыслов и сущностей, в сердцевине которой он присутствует как ключ, как код, как сокровенный краеугольный камень. Если представить себе творение в виде сферы, то этот муж, понятый как человек вообще, будет представлять собой ее центр, точку в середине, из которой к периферии расходятся радиусы тонких солнечных смыслов. Не случайно Имам Али (а) говорит: «Весь Коран собран в “Аль-Фатихе” (первая сура Корана), вся “Аль-Фатиха” собрана в “бисмилля” (формула, которой открывается эта сура), вся “бисмилля” собрана в (букве) “ба”, которой начинается “бисмилля”, и, наконец, “ба” собрана в точке под “ба”. И эта точка есть я». Согласно эзотерическому аяту Корана:«Ва кулла шай-ин ахсайнаху фи Имамин мубин»«И Мы сочли каждую вещь в очевидном Имаме» (36: 12).Таким образом, мужское начало – это сущностно оформляющее начало, это Принцип, придающий смысл бытию и организующий его. Там, где есть архитектоника, умный порядок, гармония, домоустройство, Закон – там присутствует Мужчина в его высшей онтологической функции. Воля к Смыслу и оформлению бытия вокруг себя - это точка чистой мужественности, это онтологический корень Мужчины, восходящий, как мы видели, к очень глубоким пластам бытия.А женщина?Если мужчина – голова, то женщина – шея, которая эту голову поворачивает. Она неспособна самостоятельно основать Порядок, но в ее невидимой власти дать мужчине силы для этого - или же отнять у него эти силы. Тайная власть женщины состоит в том, чтобы вознести мужчину до царя или унизить его до жалкого нищего. То есть женщина – это не содержание, а указатель, вектор. Наоборот, мужчина для женщины, можно сказать, - всё. Ибо центр ее жизни вынесен за пределы ее самой и помещен в него. В сакральной символике мужчина предстает как световой полюс неподвижности и холода, а женщина – как огибающее его пламя. Модель полового акта является конструкцией более широкого архетипа гендерных взаимоотношений, где мужчина воплощает архетип «находящегося сверху» Властелина, испускающего смыслы и заполняющего ими женскую воспринимающую пустоту. Мужчина является ведущим, он создает движение и процесс в мире, но невидимой пуповиной он привязан к женщине, которая удерживает и незаметно контролирует его. Женщина – это власть земли, материи, неких базисных вещей, находящихся в ее ведении как существа, вынашивающего новую жизнь.По другую же сторону этого взаимодействия находится вечная «борьба полов», которую часто связывают с биением двух противоположных космических полюсов. Она приводит к тому, что даже в высшей точке отношений мужчины и женщины – взаимной любви – неотъемлемо присутствует момент ненависти, жажды обладания и разрушения. Не случайно тема отношений М и Ж часто соседствует с темой смерти, любовь – с «кровью». В легенде о Тристане и Изольде приворотное зелье трансформирует их первоначальную взаимную ненависть в смертельную любовь, в финале приводящую к трагической развязке.Ибн Араби называл женщину «космической субстанцией». Женщина связана со всеми аспектами жизни, становления, наполнения бытия реальным объемом (кстати, Ева – Хава – и означает «жизнь»), что на земном уровне проявляется в вынашивании ею потомства. Отсюда исключительная роль эроса и рода в ее жизни. Отто Вейнингер в книге «Пол и характер» (пожалуй, самое сильное из всего, что было написано по данной проблематике) утверждал, что женщина принадлежит исключительно стихии сексуальности. Он даже отрицал наличие у нее личности и «Я», что, конечно, является преувеличением. «Женщина есть носительница идеи полового общения вообще. Высшая ценность, которую женщина придает идее полового акта, не ограничивается сферой половой жизни одного индивидуума или сферой своей собственной половой жизни. Она простирается на всех людей, она не индивидуальна, а сверхиндивидуальна, она является, так сказать… трансцендентальной функцией женщины. Ибо если женственность и сводничество одно и то же, то женственность есть вместе с тем универсальная сексуальность». Напротив, для мужчины сексуальность является только частью его жизни, в которой есть еще много другого – наука и спорт, война и дружба, политика и искусство. Женщина живет в стихии пола и, как правило, если она и занимается чем-то еще помимо этого, то для того, чтобы заслужить любовь своего мужчины, к которому она стремится так же, как материя стремится к форме.Природа половой любви – одной из самых могущественных сил этого мира – является крайне загадочной. Каждый, кому знакомы хотя бы зачатки этого чувства, знает, что любовь не имеет ничего общего с велениями рассудка и возникает совершенно иррациональным образом. Никакие доводы разума не способны заставить человека полюбить (или разлюбить): это чувство рождается само по себе, «из ниоткуда», часто независимо от качеств объекта любви, и либо оно есть, либо его нет. «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож!», - собственно, автор «Мастера и Маргариты» дает нам здесь классическую формулу зарождения любви, в основе которой лежит некая вспышка.Поскольку это чувство явно не определяется биологической целесообразностью – мы можем влюбляться в ущербных с точки зрения воспроизведения потомства и не обращать внимания на плодовитых и здоровых, - то субстрат любви следует искать в надфизиологической плоскости. Старый миф о душах как двух частях одного целого, предназначенных друг для друга еще до сошествия в этот мир, и обретающих, наконец, свою вторую половину где-нибудь на другом конце земли, как кажется, отражает суть дела – при условии избавления его от романтических коннотаций. Еще Платон сравнивал влюбленных с тем предметом, который раскалывают надвое, чтобы использовать его как опознавательный знак, и этот образ вполне согласуется с той безошибочностью, с которой внутреннее чувство идентифицирует объект возможной любви как то, что должно прежде всего «дополнять». Платон также определял любовь как «жажду целостности и стремление к ней».Отто Вейнингер выдвинул интересную версию, согласно которой любовное влечение между двумя представителями М и Ж возникает тогда, когда доля мужественности в женщине является комплиментарной доле женственности в мужчине. Например, если данный мужчина является мужчиной на три четвертых, а одну четвертую в нем составляет женское начало (которое латентно присутствует в каждом мужчине