Наилучшая религия с точки зрения Льва Толстого

Роман "Война и мир", безусловно, можно назвать мировым шедевром. Тем не менее в 1901 году его отлучили от православной церкви из-за отрицания некоторых убеждений и церковынх обрядов. Спустя сто лет после кончины Толстого православная церковь все еще не изменила своего решения.    Недавно в свет вышла книга Аты Ибрахими Рада под названием "Мухаммад Расул Аллах", куда включены и высказывания Льва Толстого о Пророке ислама. Автор отмечает, что когда в прошлом году в обществе тюркоязычных писателей в Анкаре узнал о том, что Лев Толстой якобы принял ислам, не мог поверить этому и поэтому начал исследования, в ходе которых познакомился с книгой "Потерянный трактат Толстого", где приводятся несколько писем, излагающие его взгляд на ислам.    В одном из них Елена Векилова, мать семейства, обращается к нему за советом в связи с намерением его детей принять ислам. Она отмечает, что ее муж – мусульманин и два сына попросили у нее разрешения стать мусульманами. По ее словам, это решение не основывается на семейном конфликте и не связано с неважными причинами, в том числе финансовыми или желанием занять высшие посты. Просто они убеждены в том, что должны разрешить свои религиозные вопросы и оказать помощь остальным мусульманам.     Упомянув о том, что она безумно любит своих детей и пишет письмо со слезами в глазах, мать добавляет, что постепенно сходит с ума и у нее не осталось иного выхода, кроме переписки с графом Толстым. Она считала, что только этот человек благодаря своей чуткости смог утешить ее и разрешить проблему.     В ответ на письмо отчаявшейся матери Толстой написал следующее: "Что касается до самого предпочтения магометанства православию..., я могу только всей душой сочувствовать такому переходу. Как ни странно это сказать, для меня, ставящего выше христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия. Так что, если человеку поставлено только два выбора: держаться церковного православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтет магометанство с признанием одного догмата, единого Бога и Его Пророка, вместо того сложного и непонятного в богословии – Троицы, искупления, таинств, святых и их изображений и сложных богослужений...".     Человек как высшее творение Господа, обладающее изумительными талантами, заслуживает уважения и имеет право выбирать жизненный путь, а божественные религии защищают его честь и не допускают заблуждения. Эти религии благодаря духовным и моральным принципам охватывают большой ресурс наставлений и ценностей, однако напрашивается вопрос: какая религия наиболее универсальна и защищена от искажений?     Лев Толстой, одобряя исламское учение, подчеркивает, что оно указывает человеку верный путь.     В другом письме он отмечает: "Я бы очень рад был, если бы вы были бы одной веры со мной. Вы вникните немножко в мою жизнь. Всякие успехи жизни – богатства, почестей, славы – всего этого у меня нет. Друзья мои, семейные даже, отворачиваются от меня. Одни – либералы и эстеты – считают меня сумасшедшим или слабоумным вроде Гоголя; другие – революционеры и радикалы – считают меня мистиком, болтуном: правительственные люди считают меня зловредным революционером; православные считают меня дьяволом. Признаюсь, что это тяжело мне... И потому, пожалуйста, смотрите на меня, как на доброго магометанина, тогда все будет прекрасно".     Толстой , не имея исламского образования и не будучи алимом (ученым-богословом), обладал знаниями и опытом сопереживания, уникальными для человека высшего света тогдашней европоцентричной России. Находясь в личном контакте со многими мусульманами, он участвовал в общем с ними духовном пробуждении на рубеже 19-20 веков, как внутри России, так и далеко за её пределами.     Как известно, честные духовные поиски привели его к переосмыслению значения церкви: «Мир делал все что хотел, предоставляя Церкви, как она умеет, поспевать за ним в своих объяснениях смысла жизни. Мир учреждал свою, во всем противную учению Христа жизнь, а Церковь придумывала иносказания, по которым бы выходило, что люди, живя противно закону Христа, живут согласно с ним. И кончилось тем, что мир стал жить жизнью, которая стала хуже языческой жизни, и Церковь стала не только оправдывать эту жизнь, но утверждать, что в этом-то состоит учение Христа», – писал Толстой в Ясной Поляне в марте 1909 года.     Он вёл переписку с Мухаммадом Абдо (1848-1905 гг.), известным мусульманским реформатором, ставшим с 1899 года главным муфтием Египта. А тот, в свою очередь, был учеником и соратником теоретика панисламизма Джемал-ад-дина аль-Афгани (1839-1897 гг.). Переписка с Абдо – это отдельная увлекательная тема, говорящая о глубоком интересе Толстого как к теории Ислама , так и к его социально-реформаторскому потенциалу во имя улучшения жизни народов мира.     В итоге из-под его пера вышло немало ярко обличительных статей о церкви, изменившей Иисусу - они до сих пор являются классикой русского антиклерикализма, который очень актуален как для протестантов, так и для мусульман. И, естественно, за этим последовало официальное «отлучение от церкви» Льва Толстого     Таким образом, гениальный русский писатель и мыслитель многое понимал и ценил в исламе , знал правоверных разных национальностей, дружил и переписывался с ними. И оставил нам как высоко художественные образы мусульман, особенно кавказцев и татар, так и не всегда бесспорные, но глубокие и волнующие мысли об исламе. После мучительных поисков он выбрал и представил исламскую религию как наилучшее учение и мышление для спасения человечества. 135