Ахмад Жеребин: Я принял Ислам, уже будучи в руководстве НБП

Далеко не все мусульмане, скажем мягко, разделяют его идеи. Однако путь к истине Единобожия у каждого свой: кто-то приходит к Исламу через изнурительные размышления и научные поиски, кто-то - через мистическое озарение, а кто-то - через протест улицы…     - Расскажите, как Вы, будучи активистом НБП, пришли к Исламу?     Раньше у меня были определенные знания об Исламе – что это великая мировая религия, я отмечал доблесть мусульман в их противостоянии агрессивной глобализации, проводимой США и их союзниками, но вплотную присмотреться к Исламу меня побудила ситуация на Кавказе. НБП всегда находилась под тяжелым гнетом репрессий государственного аппарата, и к мусульманам Северного Кавказа, ставшим объектом жесткого давления, с самого начала было отношение как к товрищам по несчастью.     Затем я стал изучать социально-политические аспекты Ислама, уже тогда увидев чисто практическое (если можно так выразиться) его превосходство по сравнению с другими религиями. И впоследствие, когда я начал изучать акыду (вероучение) и фикх (право), меня привлекла строгая концепция Единобожия, избавленная от этнических пережитков и языческих наслоений.     Верующим человеком я был всегда, но на определенном этапе я понял, что моим убеждениям, моим представлениям о мире, о Боге соответствует именно Ислам. Фактически я отказался от харама (запретного) и стал совершать намаз в сентябре прошлого года, а 5 ноября 2004 года произнес шахаду.     - Почему из всех оппозиционных политических партий Вы выбрали именно НБП?     Интересоваться радикальной политикой я начал с 2001 года, и к моменту вступления в НБП в сентябре 2002 я уже неплохо представлял себе ситуацию в российской оппозиции – и крайне левом, и крайне правом ее сегменте. Я пришел в НБП, прежде всего, потому, что это единственная партия, имеющая, на мой взгляд, шансы на Победу. Я уже более трех лет состою в партии, и, хвала Аллаху, ситуация каждый день подтверждает, что я не ошибся.     Хотя, безусловно, меня привлек и национал-большевистский стиль. Эстетика нацболов яркая и современная – это правый стиль.     В партии я встретил массу интересных и достойных людей. Немаловажным фактором было и то, что в НБП не господствовал материализм и экономический детерминизм. НБП – светская партия, но не материалистической и атеистической направленности, в отличие от многих правых языческих или левацких организаций. НБП – это партия победы Духа над глиной, а не наоборот, как у многих леваков.     - Весной вышла наделавшая много шума статья Эдуарда Лимонова «Исламская карта», в которой лидер НБП выражает поддержку мусульманам и уважение к Исламу как к религии. Это, я так понимаю, позиция руководства партии, ее генеральная линия по отношению к Исламу. А как рядовые партийцы-немусульмане относятся к тем нацболам, которые приняли Ислам, и к Исламу как таковому?     Подавляющее большинство нацболов, особенно в Московском отделении, относятся к Исламу с симпатией и уважением. А как им еще относиться, если они видят, что их товарищи-мусульмане сидят в тюрьмах, они в авангарде борьбы, это образцовые партийцы, это люди, с которых можно брать пример во всех отношениях. Потом, есть авторитет руководства, которое настроено по отношению к Исламу позитивно.     Активист революционной партии будет верить не телевизору, а тому, что он видит своими глазами. Не все разбираются в теологических проблемах, но каждому очевидно, насколько смелы мусульмане и как они сражаются против несправедливости, против тирании.     Это особенно бросается в глаза на фоне некоторых иерархов РПЦ, поддерживающих нынешнюю власть во всех ее антинародных начинаниях; призывающих верующих к слепой покорности, непротивлению несправедливости. И на фоне всего этого отдельные попы (не говорю за всех, к счастью, даже сейчас есть в РПЦ масса достойных священников, но они не на главных ролях) обнимаются с «нашистами» и благословляют их избивать оппозиционеров, не говоря уже о призывах к «священной войне за Веру Православную с агарянами в Чечне».     Я уважаю православных и Православие, но их беда – это РПЦ. Нельзя быть православным, не будучи воцерковленным. К несчастью, Церковь уже давно помогает государству контролировать верующих.     А у мусульман все просто: церкви нет, а т.н. «духовные лидеры» лишены сакрального статуса, что не дает государству возможность контролировать умму, в отличие от Православия. В Исламе, например, имамом в намазе может быть любой мусульманин, и я просто откажусь совершать молитву за недостойным человеком.     Так что авторитет Ислама (свободной религии свободных людей) в нашей партии велик, и иншаАллах, благодаря даваату, проводимому нацболами-муслимами, еще возрастет.     - Как Вы относитесь к инициативе некоторых представителей кругов «официального духовенства» создать мусульманский сектор движения «Наши»?     Конечно же, я отрицательно отношусь к этой инициативе. Зачем мусульманам закрывать своим телом тех, кто пытается возродить старомодную архаическую диктатуру XIX века и оттолкнуть от себя практически все слои общества? Его защищают только наемники.     Тем более, лидер «Наших» Якеменко относит мусульман к экстремистам, судя по его заявлениям о борьбе с ваххабизмом. Если под «фашистами» он понимает всех тех, кто выступает против нынешнего режима, то под «ваххабитами» - всех соблюдающих мусульман.     - Некоторые мусульмане утверждают, что нацболы приближаются к ширку (идолопоклонству), почитая собственную партию подобно тагуту...     Нацболы не поклоняются собственной партии. Это ложь или заблуждение. Никакого культа партии нет, и как он может возникнуть, если у нас состоят и мусульмане, и православные, и иудеи? Это аутентичный срез российского общества.     Если имеются в виду существующие в партии ритуалы – такие, например, как «молитва нацбола», то ассоциировать их надо не с религиозными обрядами, а некими воинскими традициями (поднятие флага, зачисление погибших в ряды подразделения навечно и.т.д.). «Молитва» - это весьма условное название. «Молитва нацбола» - аналог общепартийного воинского приветствия.